28.10.2018
28 октября
Новый аэропорт в Саратове будет открыт 1 сентября 2019 года.
В Якутии задержали мужчину с рюкзаком, набитым золотом.
Более полумиллиона «квадратов» жилья введут в этом году в Крыму.
Село Чумикан на севере Хабаровского края обесточено из-за циклона.
В Ульяновске обращена в госсобственность недвижимость, ранее принадлежавшая «Свидетелям Иеговы».
Уголовное дело возбудили в Петербурге после конфликта в коммуналке с выбрасыванием кошек из окна.
15.07.2018
15 июля
Камчатский вулкан Карымский за день выбросил три столба пепла.
Авиационный полк в Карелии получил три самолёта СУ-35С.
Более 20 африканцев и выходцев из Ближнего Востока пойманы при нарушении госграницы в Ленобласти в период ЧМ-2018.
Домашние животные смогут ездить в поездах без хозяев – за ними будут приглядывать проводники.
В Забайкалье строят дамбы для предотвращения повторного затопления посёлков.
Гражданин Азербайджана прописал в магаданской квартире более 40 иностранцев.
«АвтоВАЗ» все-таки снимет популярную модель LADA Priora с производства.
Вопрос:
Получила на днях платёжку за коммунальные услуги и обнаружила, что плата снова выросла. Хотелось бы узнать, как это понимать? Сказано же, что перерасчёт отменили, тогда почему у нас изменились платежи? Антонина.
Ответ:
Как удалось выяснить в ГЖКУ, некоторые платёжки в Железногорске, действительно пришли с непривычными суммами. Однако перерасчёт на горячую воду тут вовсе ни при чём. Дело в изменении норматива оплаты на тепло. Дело в том, что согласно закону, утверждённому Правительством Красноярского края, железногорцы, как и все жители региона, платят за тепло равными суммами в течение 12 месяцев. Общая же сумма платежей высчитывается из расчёта реального потребления тепла за прошлый год. То есть, поскольку потребление из года в год меняется (вместе с температурами) каждый январь меняется и норматив гигакалорий. Говоря проще (в переводе на деньги), если в 2017 году вы платили, условно, 10 000 рублей в год за тепло (по потреблению в 2016-м), то и получали платёжки на 10 000:12=833,33 руб. в месяц. А в 2017 году, например, было холоднее и реально вы потребили тепла за год не на 10 000, а на 12 000 рублей. Соответственно, норматив на следующий – 2018 год будет 12 000:12=1 000 рублей в месяц. А значит, вы получите платёжку за январь уже с новым нормативом, дороже (условно говоря) на 200 рублей. Вот такая коммунальная арифметика. Ирина МИТЬКИНА.
02.10.2013 00:00
В Железногорск вернулся спасательный отряд - пять медиков КБ-51 и три эпидемиолога РУ-51 ФМБА России. Специалисты провели в зоне бедствия больше месяца, сутки напролёт оказывая помощь пострадавшим. Как это было и каковы истинные масштабы катастрофы, рассказывают они сами.
Максим Белесов, врачтерапевт:
На место событий мы выезжали в экстренном порядке. Вылет планировался в обеденное время, но график сменился, нас подняли в два ночи: пора. Первым перевалочным пунктом был Красноярск - там мы получили полный инструктаж, потом отправились с техникой на аэродром. Машин было много, но самолёт нам дали только один - военный борт ИЛ-76, поэтому все вещи пришлось перегружать, в результате два «разрешённых» автомобиля оказались забитыми под завязку.
Когда мы отправлялись на Дальний Восток - совершенно не представляли масштабы бедствия. Одно дело по телевизору смотреть, другое - своими глазами. Возможность оценить всё реально представилась очень скоро - мы увидели из иллюминаторов, как разлился Амур - огромная территория просто покрыта водой. Подтопило дороги, посёлки, движение везде было перекрыто. А ведь мы ещё только в начале затопления приехали, вода прибывала буквально на глазах.
Надежда Демьянова, медсестра педиатрического отделения детского стационара:
Нам поставили задачу предотвратить эпидемию гепатита, дизентерии и брюшного тифа. А опасность заражения была, и особенно среди тех, кто работал или жил в районах сильного затопления. В поселке Троицкое Нанайского района, где мы работали, были открыты пункты временного размещения для пострадавших (ПВР) на 150 человек. Людей селили в больших и очень комфортных палатках. О нас тоже позаботились - трёхразовое питание, жили в спорткомплексе, вода - пусть и не всегда горячая, но была.
Поначалу люди вяло отреагировали на наше появление - думали, мы только ради вакцинации приехали. Но когда узнали, что среди нас есть специалисты - хирург, гинеколог, сразу все к нам ринулись. Особенной популярностью пользовались педиатры - потому что врачей много, а детей посмотреть некому. Благодаря работе специалистов порой выявлялись и серьёзные заболевания - например, после рентгена обнаруживались случаи туберкулёза. Мы вообще обследовали каждого прибывшего в лагерь - чтобы исключить возможность заражения. И когда обнаружили среди поступающих в ПВР двух носителей кишечной инфекции, поняли - всё правильно делаем. Ведь слечь мог весь лагерь.
Светлана Блохнина, заведующая бактериологической лабораторией:
Нашей службе постоянно приходилось брать пробы - паводковые воды оказались очень грязными, фекализированными. Всё из-за того, что помимо домов и надворных построек были смыты туалеты. Правда, радовал тот факт, что со временем вода становилась всё чище. Кроме того, приходилось проверять пищу и питьё спасателей и населения. Работы хватало, выручало только ощущение товарищества, сильной команды. Мы и медики вроде из разных организаций, но никакой разрозненности не было - все трудились плечом к плечу. И вообще, какие могут быть разногласия, когда видишь, насколько сдержанно ведут себя жители затопленных районов? Вселенского горя там нет, никакой паники.
Надежда:
Люди старались улыбаться, и так - весь день. Правда, ночью у многих нервы сдавали, в ПВР люди плакали навзрыд, то тут, то там случались истерики.
Максим:
Это же катастрофа - у них было всё: дома, имущество, урожай. А тут - ничего не осталось. Некоторые надевали перчатки и «ловили» на своих участках картошку, овощи…
Светлана:
При этом люди стойко всё переносили. На фоне этого бедствия любые проблемы кажутся ерундой. Когда мы прилетели на Дальний Восток, выяснилось, что мой чемодан забыли положить в самолёт. Но после всего, что увидела на Амуре, я даже не расстроилась. Надо пережить всё это, чтобы понять и научиться ценить то, что мы имеем.
Оксана Ткаченко, участковая медсестра поликлиники:
Для людей, оказавшихся в зоне затопления, происходящее - шок. Многие просто не могли смириться с тем, что теряют дом, хозяйство. Некоторые наотрез отказывались покидать свои затопленные дворы: боялись оставить имущество без присмотра. Их можно понять, тем более, что случаи мародёрства на Дальнем Востоке были: к нам в ПВР даже приезжали полицейские на катере - опрашивали, выясняли, есть ли на территории чужие. Доходило до крайностей: люди жили на крышах, не желая уезжать.
Помню одну семью - бабушка и дедушка вытащили всё на сарай, а сами на крыше дома жили. Провели там несколько дней, а потом поднялась волна и на глазах у стариков смыла этот сарай вместе со всем имуществом. Только после этого они сдались и согласились перебраться в ПВР. Или вот ещё история: мы уговаривали бросить староверское поселение беременную женщину. У неё - 38 недель, а она ни в какую - нельзя ей с нами общаться, да ещё чтобы к ней прикасались, куда-то везли. Насилу собрали.
Ещё у нас была лодочная команда - подплывали в самые затопленные районы, надевали высоченные сапоги, искали людей, чтобы привить. В посёлке Менделеев вода стояла очень высоко, так фельдшера шли по стеночке - не видно же, что под толщей, вдруг ямы или колодцы. А в Комсомольске-на-Амуре лодки подплывали прямо к козырькам подъездов, врачи и спасатели десантировались на них, и попадали внутрь через окно.
Максим:
В Комсомольск мы поехали из Троицка - возникла угроза пикового подъёма воды, и руководитель ФМБА России Владимир Уйба принял решение объединить наши отряды, чтобы отправить в город. Мы занимались прививочной работой прямо на улицах, было нелегко, особенно в первый день. Народ никто не предупредил, поэтому пришлось бегать по подъездам, стучаться в квартиры. Естественно, люди пугались - не зная чего от нас ждать порой даже с молотками и ножами выходили. Но спустя некоторое время стало полегче - все привыкли, что врачи и фельдшера постоянно на улицах работают и сами стали обращаться - за вакцинацией или помощью. В общей сложности за месяц, проведённый на Дальнем Востоке, мы привили 17 тысяч людей. В день порой ставили до 2800 уколов.
Оксана:
Выматывались, конечно, страшно. Но хуже всего было фельдшерам, которые постоянно работали в воде - они сильно мёрзли, а ещё тяжело было психологам. У нас была соседка - девушка-психолог, так она чуть свет убегала, приходила поздно и просто валилась на кровать. Минут пятнадцать лежала молча, потом подскакивала, шла в баскетбольный зал и рубилась там до изнеможения. Очень трудно жить с тем, что ты видишь в зоне бедствия.
Было несколько совсем уж пронзительных моментов. Помню, как исчез с лица земли целый населённый пункт. Вот только недавно стояла деревня Славянка, а сегодня уже её нет - сначала затопило дома по крыши, а потом пошла волна и всё снесла.
Или жуткая ситуация с дамбой около девяти вечера вернулись с работы, вдруг вызывают - есть опасность размытия, нужны добровольцы. Вызвались, разумеется, все. А когда одних отправили, а нас оставили - мы спать не могли, до ужаса боялись, что, не дай Бог, дамбу прорвёт и наших коллег смоет. Мы это до дрожи прочувствовали - ни описать, ни рассказать. Когда они вернулись - плакали от счастья, что всё хорошо.
И самым трогательным моментом стал подвиг военных, спасателей и волонтёров по сооружению «живой дамбы». Чтобы волна под четыре метра не пошла на город, молодые ребята пять дней, сменяя друг друга, по нескольку часов держали на вытянутых руках тяжеленный тент – создавали преграду затоплению, пока строители укрепляли заграждение. Вот это настоящий подвиг, если бы поднялась волна, ребят бы просто смыло. Там, около «живой дамбы», все понимали, насколько беда сплотила людей - жители города приносили парням еду, кормили их. Приходили и добровольцы, предлагали помощь. Такого больше нигде не увидишь.
Максим:
Работать в зоне паводка пришлось больше месяца. Сначала нам говорили, что пробудем на Амуре две недели, но срок затянулся. Время отъезда постоянно отодвигали, у нас даже началась лёгкая депрессия.
Надежда:
Хотелось плакать в подушку, кое-кто так и делал. В результате уехали столь же неожиданно, как и приехали. Нас подняли в два ночи, сказали - утром стартуем. И тут уже никто уснуть не смог - всем так хотелось вернуться домой.
Правда, когда мы приехали в Железногорск и немного отдохнули, все вдруг поняли - мы хоть сейчас можем вернуться назад и снова приступить к работе, главное - быть вместе. Потому что только в таких ситуациях понастоящему понимаешь, что за люди находятся с тобой рядом. А это - бесценно.
Дальний Восток: в зоне бедствия |
13.11.2019
Для парка на ул. Свердловской сваяли восьмитонную патриотическую скульптуру из глины «Под знаменем Победы».
22.10.2019
Гендиректор железногорского Горно-химического комбината Пётр ГАВРИЛОВ покидает должность, которую занимал 13 лет. Об этом он сообщил на своей странице в Facebook.
22.10.2019
Были ли вы когда-нибудь на крыше красноярской администрации?.. В ближайшее время такая возможность появится.
08.10.2019
Активисты ОНФ составили антирейтинг российских городов по качеству дорог, сформировав десять непочётных номинаций. В одной из них засветился Красноярск.
21.05.2019
Бывшего главу Боготола суд признал виновным в мошенничестве при получении квартиры по госпрограмме переселения из ветхого жилья, об этом сообщает пресс-служба ГСУ СКР по региону.